До 28 мая 2017 года посетители музея С. С. Прокофьева смогут застать выставку «3D-измерения Прокофьева». Проект стал продолжением программы «Прокофьев.125», посвященной юбилею, отмечавшемуся в прошлом году.
Кураторы Государственного центра современного искусства, Виталий Пацюков и Анастасия Козаченко, предлагают новый взгляд на творчество композитора сквозь призму современного искусства. Название выставки отражает не только технологию воплощения, но и жанровое разнообразие, свойственное творчеству Прокофьева, чьи музыкальные образы пронизаны визуальными смыслами.
Сергей Прокофьев как один из виднейших деятелей искусства XX столетия обращается к принципам коллажного сознания и технологиям визуально-акустического монтажа. Его творческую программу можно обозначить как «монтаж аттракционов». Композитор естественно пересекал территории самых противоположных жанров – авангардную хореографию, радикальный кинематограф, оперные новации. В экспозиции художественная реальность композитора представлена как многоуровневая система, в которой синхронно существуют музыка, кинематографические произведения, кинетические объекты, практика перформативных форм.
Творчество Прокофьева неотделимо от современных форм культуры, соединяющих в себе мультимедийные средства художественного языка. Его образность в проекте представлена интерактивными конструкциями Аллы Урбан, Валерия Мартынчика, Ольги Кройтор, Дарьи Коноваловой-Инфантэ, Алексея Дьякова. Также в рамках выставки будут представлены реплики на известные балеты композитора в виде современных плакатов (Московская школа дизайнеров Т2), живописные конструкции Арсена Левоне и работы, свободно соединяющие в себе различные жанры и техники (Владимир Сулягин, Владимир Сафаров, Петр Быстров).
Автор одной из центральных инсталляций выставки под названием «Протосимфония» – Алексей Дьяков – вдохновлялся оперой композитора «Любовь к трем апельсинам». Мотив композиции настукивают лесорубы, звуки топоров которых раздаются из подиума инсталляции – огромного пня.
«Эта работа выражает то, что музыка рождается в земле и уходит в небо, – объясняет Алексей Дьяков. – Музыка изначально имеет некую материальную субстанцию. Взять даже всем известные классические музыкальные инструменты – они сделаны из дерева. Человеческий гений приложил руку к дереву, чтобы извлечь из него звуки, которые композитор формирует в симфонию».
Из всех представленных инсталляций и живописных конструкций всего лишь две были созданы до момента объявления данной экспозиции. Вот и Ольга Кройтор, чья композиция также украсила стену и даже пол выставочного пространства, признается, что это чуть ли не единственная работа, выполненная под заданную тему.
«В инсталляции задействованы согласные, которые отсылают нас к фамилии Прокофьев, – рассказывает Ольга Кройтор. – Я обычно работаю с достаточно массивными формами, и эта работа интересна тем, что она более воздушная: в ней присутствует легкость, тонкость, но при этом и трагичность. Внизу есть обвалившийся кусок, поэтому она как будто зависает в двух измерениях, частично разрушенная, как любой живой организм, который с течением времени подвергается разложению. А пешки в проемах можно рассматривать как движущиеся фигуры, людей, которые проходят сквозь линии жизни, принимают решения и трансформируют всю композицию».
На открытии выставки состоялось музыкальное исполнение «Пяти мелодий для скрипки и фортепиано» (С. Прокофьев, Париж, 1924 г.) солистами ансамбля ХХ века – Марией Ходиной (скрипка) и Ольгой Лавровой (фортепиано), а также перформативная акция «Найденные партитуры Прокофьева» группой u/n multitude. Кроме того, в дуэте выступили пианистка Юлиана Казак и Яна Чумакова, владеющая таким необычным инструментом, как терменвокс, известным как первый в мире электронный и единственный бесконтактный музыкальный инструмент.
«Изобрел его наш соотечественник Лев Термен, – рассказывает Яна Чумакова. – Мне кажется, он разрешил конфликт физиков и лириков, потому что одновременно был и тем, и другим. В 1917 году он изучал свойства газовых конденсаторов и обнаружил, что они издают противный писк. Это, конечно, скорее минус, чем плюс, но он подумал, что на этом можно как-то сыграть. Он заметил, что, когда к конденсаторам подходишь ближе, звук становится выше. Через несколько недель по научно-сельскому институту поползли слухи, что Лев Термен играет Глюка на вольтметре. Спустя три года мир увидел терменвокс».
На инструменте играть чрезвычайно сложно, ведь здесь отсутствуют какие бы то ни было ориентиры. Терменвокс остро реагирует на любое телодвижение, поэтому исполнитель играет стоя и неподвижно (за исключением, конечно, рук). Таким образом, он становится своего рода дирижером. По прошествии десятков лет, терменвокс по-прежнему кажется чем-то удивительным и новым, так же, как и музыкальный язык Прокофьева считается новаторским и узнаваемым. http://culturedip.interaffairs.ru/index.php/sobytija/item/1396-1396